Чуть позже светопреставления. Интервью с В.А.Лефевром провел А.Левинтов // Независимая газета 15 сентября 1999.

- Моделей Вселенной великое множество, и все они что-то описывают правильно. Проблема заключается в начальных условиях. Для их выбора критерия нет. Антропный принцип - чисто методологический: давайте выбирать начальные условия такими, чтобы во Вселенной мог или с неизбежностью должен появиться разумный человек.

- Ну да, разумеется. И давайте рассматривать только такие модели Вселенной, в которых может и должен присутствовать человек. Слабый антропный принцип говорит, что в такой Вселенной он может появиться, но это необязательно, а сильный - мы берем такие условия, при которых человек необходим. Нет никаких оснований выбора антропного принципа в качестве методологической основы. Это фундаментальное допущение.

Мне всегда казалось, что человек - необходимый элемент Вселенной, и, основываясь на вере в это, я и положил в основу своей работы сильный антропный принцип. Я принял, что законы Вселенной устроены так, что человек является ее неотъемлемой частью.

- На самом деле я и иду по этому пути совместной модели. Но тут надо остановиться на самом методе моделирования.

Существуют разные методы постижения человеком мира и самого себя: это и философское рассмотрение, и анализ языковых и семантических систем, и религиозные озарения. И есть один специфический метод - научный. Всего лишь один из множества возможных методов (Лефевр, кажется, верит в Бога и науку, что сразу успокаивает - гораздо хуже, когда верят Богу и в науку; такие научные "фашисты" обычно говорят: "есть много методов, только один из них правильный - научный", после чего обращаются к Господу "уважаемый Ph.D. Бог" - А.Л.). Его суть заключается в том, что мы строим между собой и реальностью мира некоторое опосредующее звено. Это и есть модель, схема, о которой мы, в отличие от реальности, должны знать все, и она должна быть очевидным образом очерчена.

• Насколько я понимаю, это все-таки, по Росцеллину, редукционистский метод.

(За окном вальяжно расположилось по-бабьи индейское лето, не ситчиковое, как в России, а бархатистое, как принято в Южной Калифорнии. Эта красота не чужда теоретикам, но все-таки они всегда находят изъян в реальности и видят в эмпиризме вечный недостаток накопления опыта, их блазнит совершенство чистых структур - чисел, формул, констант. Эмпириков - биологов, геологов, вообще натуралистов - привлекает разнообразие мира, теоретиков - его гармония. - А. Л.) Очень часто объекты науки и возникают только тогда, когда построена модель объекта, высекающая его из потока реальности.

- Модель. Галилей, и особенно Ньютон, который более осознанно это делал, превратили моделирование в основное средство теоретической научной работы. Они заменили реальный мир некими игрушками, в которых действуют, например, силы, - в реальности никаких сил нет. Силы, о которых нам говорит механика, есть концепты, которые очень хорошо описывают модели. У Ньютона была своя модель физического мира. Другая, неудачная, была создана картезианцами, пользовавшимися механической моделью, лишь частично формализованной. Ньютон первым создал динамическую модель, в основе которой - учение Коперника, модель, полностью оторванную от реальности в том смысле, что ее можно было рассматривать изолированно и даже улучшать.

Вы знаете, что я - психолог, строю модели человека. Много лет назад я построил одну формальную модель: человек в ней умел только одно - выбирать между Добром и Злом. Модель работала - предсказывала разные вещи как в психологии, так и в социальной сфере. Речь идет об "Алгебре совести". Но эта работа носила частный характер. У меня, конечно, были подозрения, что я вскрываю некоторые общие свойства человека как элемента универсума.

И вот я неожиданно обнаружил, что эта модель человека по сути своей эквивалентна абстрактной тепловой машине. В той модели у человека был образ себя, образ образа себя и последующие образы. И был определенный формальный инструмент выбора между полюсами Добра и Зла, инструмент для вычисления переживаний субъекта и т.п. И оказалось, что эта последовательность вложенных образов ведет себя так, как будто это - последовательность тепловых двигателей.

Впервые абстрактное понятие "тепловой двигатель" ввел Саади Карно. Оно помогло ему сформулировать законы термодинамики. "Тепловая машина" - это теоретическая конструкция. Она состоит из двух резервуаров тепла, один горячее другого, и эта машина берет часть тепла из горячего резервуара и часть этого тепла превращает в работу. Открытие Карно заключалось в том, что при этом она обязана часть тепла передать в холодный резервуар. С физической точки зрения для расчета кпд машины важно только отношение температур резервуаров. Карно ввел понятие так называемой "обратимой тепловой машины", кпд которой максимален при заданном отношении температур горячего и холодного резервуаров. Это и есть второе начало термодинамики в редакции и интерпретации Карно.

Я опишу сейчас некоторую конструкцию - она стоит описания, ибо соответствует субъекту с его последовательными образами себя.

Представьте себе ряд резервуаров тепла с убывающей в геометрической последовательности температурой. Между каждыми двумя резервуарами мы ставим по тепловой машине. Каждая машина, забирая некоторое тепло из горячего резервуара, должна, согласно теореме Карно, передать часть забранного в более холодный резервуар и произвести некоторую работу. Пусть кпд этой машины меньше, чем у обратимой: она будет отдавать в холодный резервуар больше тепла, чем обратимая. Часть этого тепла еще могла бы произвести работу. Таким образом, отдаваемое тепло делится на две части - то, что отдается с необходимостью, как в обратимой машине, плюс добавок, зависящий от несовершенства машины.

В моей конструкции каждая последующая машина забирает из своего горячего резервуара (который совпадает с холодным резервуаром предшествующей машины) ровно столько тепла, чтобы произвести работу, которую недоделала предыдущая машина. Вторая машина устраняет дефект первой, третья - дефект второй и так далее.

Оказалось, что свойства этой системы машин такие же, как и у формального субъекта, поэтому первая машина моделирует субъект, вторая - образ субъекта, третья - образ себя, который есть у образа субъекта, и так далее. Оказывается, ментальный процесс многократного и последовательного осознания себя подобен совокупности тепловых машин. Бред (Лефевр покрутил пальцем около виска. - А. Л.): получается, что у нас в голове нечто вроде паровоза. Человек становится родственником паровоза в большей степени, чем компьютера, потому что тепловая машина - это более фундаментальная конструкция, непосредственно связанная с двумя основными законами природы: законом сохранения энергии и вторым началом термодинамики. Она является перифразом этих двух законов. Наш мозг устроен так, что в нем работает тепловая машина. Какая-то имитация природы, имитация тепловых машин. Я решил исследовать этот вопрос более детально.

Оказалось, что эта аналогия позволяет выводить формально до сих пор не выведенные законы психофизики. Предположив такой абсурд, что в нашей голове имеется последовательность тепловых машин, мы приходим к возможности выведения очень тонких законов психофизики.

Чтобы их вывести, нужно добавить три цилиндра (каждый тепловой двигатель представляет собой одноцилиндровый мотор). Это очень простая вещь - трубка, в которой находится идеальный газ, для которого выполняется уравнение Клайперона. Оказывается, цилиндр первой машины есть теоретический аналог перцептивной сферы субъекта, цилиндр второй машины есть образ перцептивной системы и цилиндр третьей - осознанная модель образа. В этой аналогии проявилась очень ясная связь между вещами, которые мы знаем, как описываются в психологии и которые проверены многочисленными экспериментами.

А что это значит? Я могу себе представить следующую вещь: каким-то образом нейроны головного мозга имитируют - они могут многое имитировать - тепловые машины, форма существования которых и есть наш субъективный опыт. Фактически это - единственно возможная интерпретация; другая (Лефевр перешел на шепот. -- А. Л.) - мистическая: мы не знаем чего-то очень фундаментального.

Но, поскольку мы занимаемся моделированием и поскольку этот вопрос хочется решить сегодня - я скоро умру и не могу ждать, - то мне надо понять, что это значит. "Космический субъект" и есть попытка предложить объяснение прямо сейчас.

- Это совершенно верно. Я проведу параллель: вот в результате эволюции, в которую мы верим, возникли мы. В принципе есть две точки зрения. Либо этот процесс был предрешен и мир изначально был устроен так, чтобы мы в той или иной форме возникли, либо это некоторым образом случайность, вызванная спецификой Земли. Тот факт, что наше человеческое сознание оказывается представимым с помощью столь фундаментальных законов, является аргументом в пользу сильного антропного принципа. Люди - одна из возможных реализаций...

- Нет - субъекта! Я ничего не могу сказать о разумном субъекте. Я могу говорить лишь о чем-то, имеющем многократные образы себя и, наверно, обладающем феноменом внутреннего мира. И все это связано с выбором между Добром и Злом, потому что исходная аналитическая модель была связана именно с этим выбором. Получается такая странная вещь: мы начинаем движение от морального выбора и вдруг приходим к фундаментальным законам физики.

Бред! (Он опять крутанул пальцем около виска. - А. Л.) Я долго скрывал это от своих коллег, пытался как-то замаскировать. Пожалуй, только Поппер был единственным, с кем мне удалось всерьез обсудить этот вопрос. Он, прочтя первый вариант этой книжки, именно это в ней и увидел: различение между Добром и Злом и рационализацию этого различения. Казалось бы, он должен был быть последним в понимании этой рационализации, но он оказался первым.

- Видите ли, эта машина обозначена в столь общих словах, что все дефекты, которые есть, описываются одним способом, - это та дополнительная энергия, которая в виде тепла отдается в холодный резервуар. Это вы точно заметили: каждая последующая машина исправляет дефекты всех предыдущих, но у нее есть и свой дефект. Поэтому необходима еще одна машина, и так далее. И каждая последующая машина совершает все меньшую работу.

Дальше. Если мы устремим в бесконечность эту последовательность, то суммарная работа всех этих машин будет равна теплоте, забираемой первой машиной из горячего резервуара. Тут мне в голову пришла вот какая мысль: во-первых, бесконечная последовательность невозможна, последний резервуар всегда должен иметь температуру выше абсолютного нуля.

- Да, нельзя сделать этот убывающий ряд бесконечным. Это означает, что в принципе невозможно создать тепловую машину с кпд, равным единице. Существует и верхний предел - нельзя создать первый резервуар с очень высокой температурой.

В этой конструкции есть некая асимметрия. Тут есть самый горячий резервуар, который отличен от остальных, из него тепло только забирается. И я решил замкнуть эту конструкцию: я снабдил этот резервуар маховиком, который трется о стенку резервуара и превращает свою кинетическую энергию в тепловую. А каждая машина превращает свою работу в кинетическую энергию маховика. Получается замкнутый цикл.

- Видите ли, в чем дело... Сформулируйте-ка ваш вопрос!

- Вполне заинтересован. Собственно, это интервью для того и предназначено. Когда я делал эту книгу, я не решал каких-либо стилистических задач. Я делал модель - для этого я должен пользоваться математикой. Формула - это не прихоть, не фон, не орнаментальная часть текста, а его суть. Именно в формулах заключено основное содержание книги. С другой стороны, это книга не о физике и не об инженерных конструкциях, а о человеке, который требует понятий, отличных от физических. И эта двойственность текста - производная от той задачи, которую я поставил перед собой.

Но, повторяю, эта книжка не предназначена для того, чтобы эту идею как-то популяризировать. Это есть, что ли, основная книжка. Она и про человека, и про физический мир. Поэтому здесь необходима и математика, и соответствующая физика.

- Я не особенно верю в эти эксперименты. Давайте представим себе, что это действительно так. Это означает, что они просто различают негативный и позитивный опыт. Это ведь не различение между Добром и Злом. Очень важно, что выбор между Добром и Злом противоречит безопасности. Именно в такой ситуации мы можем отделить Добро как таковое. "Я не буду лгать, даже по ничтожному поводу, - скажет некто, - потому что я не хочу лгать". Сказать неправду, когда выгодно, гораздо хуже, чем когда невыгодно. Сказать, что у правды есть польза, значит...

- Снизить цену правды. Правда должна быть неприятной и опасной - вот тут только и начинается различие между Добром и Злом. Я не знаю, есть ли у животных хотя бы зародышевое различение между Добром и Злом, как у человека.

- Это действительно так, и это имеет даже глубокий формальный смысл.

- Экспрессивно, конечно же, осознание чувств. Это чувства, которые мы видим в себе, и они могут не сопровождаться чувствованием чувств: мы можем видеть себя страдающими и не страдать, не чувствовать страдания при этом. Первым, кто обратил внимание на это, был Нильс Бор. В тот момент, когда мы осознаем чувство, мы перестаем его чувствовать. В этом смысле знание того, что у нас есть чувство, является дополнительным к чувствованию чувства. Этот принцип формально объясняется в нашей модели. На этом же принципе построен и психоанализ. Если мне больно, предельно больно, то для того, чтобы прекратить эту боль, мне надо ее осознать, и тогда чувство боли исчезнут.

- Есть как техники усиления чувств путем осознания, так и техники ослабления чувств. Вторые связаны с внутренним опустошением, когда в ряде последовательных актов осознания чувства постепенно замирают, вплоть до состояния, близкого к смерти. Пример первых - исихастия в православии, в монастырской практике. Она строится на том, что человек многократно переживает свою греховность, он испытывает ее все больше и больше, пока в конце концов не наступает катарсис, и обильные слезы облегчения не приводят к глубокому и чистому переживанию и очищению.

Подобные же техники существуют в буддистской традиции - и восхождения и нисхождения. Есть даже техники одновременного восхождения и нисхождения. А аналогия с тепловыми машинами позволила увидеть по-новому механизм рефлексии - восходящей и нисходящей. В первом случае система надстраивается со стороны горячих резервуаров, во втором - со стороны стремящихся к абсолютному нулю.

Теперь я хотел бы коснуться несколько другого вопроса. Этого паровоза в нашей голове - его же нет. Но даже если предположить, что он есть, то почему он так моделируется? Почему все, что мы говорим, оказывается описанием многократного психологического самоосознания? И мне пришла в голову такая дикая идея. Для этого я бы хотел коснуться так называемого телеологического способа рассуждений.

В рамках классического эволюционного подхода свойства живых существ определяются естественным отбором: есть некое сито, через которое какие-то способы поведения и существования проходят, а какие-то - нет. И если возникло нечто новое, то в прошлом были условия для этого, какой-нибудь функциональный механизм, когда это было в свое время полезным (или является побочным продуктом другого полезного, но неизвестного нам свойства).

Вот недавно было обнаружено, как у насекомых появились крылья: казалось бы, они могут использоваться для полета лишь тогда, когда они достаточной длины, а если они маленькие, то они не возникнут, потому что недостаточны для полета. Оказывается, они возникли сначала для воздушного охлаждения тела. По каким-то причинам становится все жарче, и выживают те, у кого лучше вентиляторы. Механизм остужения совершенствуется, пока наконец эти вибрирующие выросты не начинают перемещать насекомое. И теперь начинают выживать те, чье перемещение становится все более целесообразным. Полет насекомых является побочным продуктом механизма охлаждения тела. Так принято рассуждать в эволюционной манере.

В телеологическом подходе открывается совершенно неожиданная возможность. Если что-то предопределяется заранее, то законы природы могут быть подобраны так, что "зародыши" того, что понадобится позже, могут возникнуть до того, как они пригодятся функционально. Что если это свойство - сознание - есть та эстафета, которую мы, сами того не зная, несем? Сознание - это зародыш некоторого будущего процесса, и такая его структура необходима не для нас, а для того, кто или что будет в будущем. Что если смысл сознания заключается лишь в том, что разумные существа, подобно куколке бабочки, должны пройти некоторые стадии своего развития и трансформироваться в итоге в огромные космические тепловые машины, акт осознания которых - это особый технологический процесс создания огромных тепловых двигателей и резервуаров тепла?

Это дает определенным зонам Вселенной возможность существовать почти вечно. Если у Вселенной есть цель продлить срок своего существования, то она могла создать заранее особую совокупность законов, которые с неизбежностью приводят к формированию разумных существ, в которых сначала в латентной форме заложен этот двигатель, а потом он превращается в реальный физический процесс.

Но если такая "физико-космическая медитация" является законом природы, то финальное состояние любой достаточно развитой цивилизации - превращение в Космический субъект, который стремится осознавать себя многократно и который автоматически должен выделять вовне все меньше энергии. Этакий космический саркофаг. И обнаружить его очень трудно - он не тратит энергии, чтобы кому-то что-то сообщать. Он сам в себе и для себя. Вот какова картина.

- Да, должны. И это приводит нас к следующей теме. Я обнаружил, что музыкальные интервалы, которые используются в классической музыке, выводимы при очень простом предположении относительно тепловых двигателей. Достаточно предположить, что есть такие тепловые машины, - и это означает, что музыкальные интервалы доступны космическому субъекту не только в земных условиях, но и в любых других. Тогда стоит попытаться обнаружить эти интервалы в Космосе.

В нашей модели система музыкальных интервалов есть проекция внутренних переживаний, которые позволяют людям восстанавливать их, переходить в состояния, подобные переживаниям того, кто сочиняет музыку. Предположим, что космические субъекты на своих ранних стадиях, когда они еще не лежат в своих гробах, могут обмениваться информацией о своих состояниях. И их сообщения могут быть подобны нашей музыке. Я обнаружил очень занятное соотношение в допплеровском спектре объекта SS433. К этому многие отнеслись всерьез, потому что сам по себе этот объект очень необычен.

Но дальше: могут ли космические существа обмениваться не только музыкой? Может быть, они могут обмениваться характеристиками своих тепловых машин? Как это сделать? Оказывается, их работа, интерпретируемая как переживание образов себя, подчиняется закону двойной геометрической прогрессии (например, берем числа 5 и 6 и будем увеличивать каждое вдвое; получается, что третий элемент - 10, четвертый - 12, потом 20, 24 - принцип понятен?) И передав такую прогрессию, можно получить практически всю информацию об устройстве тепловой цепочки. (Как с помощью простейших арифметических действий можно передать всю информацию о сложнейших переживаниях и состояниях, клянусь, и, прах меня побери! - не понимаю. - А. Л.) Трудно представить себе чисто физический процесс, порождающий именно такие сигналы. Поэтому обнаружение двойной геометрической прогрессии может служить очень серьезным аргументом в пользу искусственности источника.

Юрий Ефремов, очень известный российский астроном, весной специально приехал ко мне в Ирвин, и мы проанализировали различные космические объекты. (Когда знаешь, что ищешь, то можно найти искомое даже среди Галактик - вот в чем основное преимущество теоретического способа по сравнению с эмпирическим. Даже если ничего и не найдешь, успех обеспечен - по крайней мере будет отвергнута ложная теория.) И обнаружили вот какую вещь: есть такой непонятный объект - Быстрый Барстер (burst - взрыв). Что такое барстер? Существуют системы, состоящие из обычной и нейтронной звезды. Нейтронная звезда за счет своей огромной плотности вытягивает из своего партнера мощную струю. В результате вещество оседает слоями на ее поверхности. Через определенные промежутки времени происходят термоядерные вспышки, и мы наблюдаем это как всплески рентгеновского излучения.

И у нас возникла мысль: может быть, эти вспышки несут в себе сигналы? И мы стали искать литературу, перебирали библиотечные каталоги с помощью компьютера и наконец нашли одну работу. Оказалось, что уже более десяти лет назад обнаружили, что этот профиль подчиняется закону двойной геометрической прогрессии. Это была небольшая статья, прошедшая незамеченной. Такое впечатление, что мы получаем адресованный кому-то сигнал об устройстве теплового двигателя. Мы смогли восстановить устройство этой цепочки.

Теперь дальше: если рассматривать каждый пик кривой излучения как бы под микроскопом, то можно изучить "микрорельеф". Оказалось, что в этих квазипериодических колебаниях существуют только два пика частот, отношение которых остается примерно постоянным, приближенно равным "золотому сечению" (с точностью до второго десятичного знака), которое в рамках модели является признаком автономного субъекта.

Возможно, все это - совпадения и никак не связано с "космическим субъектом", кто знает? Во всяком случае, свои соображения по этому поводу мы послали в профессиональный астрономический журнал. Недавно пришло сообщение, что статья прошла рецензирование и принята для публикации. Кстати говоря, сравнительно недалеко (на расстоянии нескольких десятков световых лет) от этого рентгеновского источника есть радиоисточник, сигналы которого коррелируют с рентгеновским источником. Вот что мы имеем на сегодняшний день.

- Да, эта идея относится к романтическому каркасу книги. В основе всех моих соображений лежит предположение, что у Вселенной есть цель - продлить время своего существования. Рефлексивная система есть некое орудие бессмертия.

Космология позволяет сегодня объяснить многое, но есть и неразрешенная проблема: как возникают большие сгустки материи? Дело в том, что если эти сгустки будут очень большими, то тяготение сделает их еще больше и они превратятся в черные дыры. Во Вселенной просто не останется материала, чтоб формировались системы, допускающие жизнь. Вселенная в таком случае умрет очень быстро.

Предположим, что возникла Вселенная с очень неудачным распределением материала, ведущим к замыканию пространства в сверхмассивные черные дыры. Давайте представим, что уже тогда существуют Космические субъекты. Рассмотрим следующую задачу: могут ли эти субъекты вести себя так, чтобы избежать Ранней Катастрофы? Я предложил сценарий, при котором наиболее развитые из них выбрасывают материал из ядер своих галактик, чтобы предотвратить появление огромных черных дыр. Они уменьшают энтропию всей Вселенной. Каждый оперирует в рамках своей Галактики, но совокупность Космических субъектов действует на ситуацию во всей Вселенной.

Здесь возникает вот такой чудовищный вопрос: Вселенная, судя по всему, не замкнута, а открыта. А значит, процесс борьбы с черными дырами осмыслен, только если он идет в рамках всей Вселенной. Может ли быть бесконечным число разумных существ? И как они могут действовать согласованно? Конечно, договориться могут только ближайшие соседи.

Допустим, имеется некая космическая почта...

- Да, и, допустим, можно договориться в рамках...

- Но - при каких условиях? Это должен быть некий моральный принцип, основанный на бесконечной честности. Наиболее подходящей мне показалась формулировка Иммануила Канта: существует только один категорический императив, а именно - поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом.

Каждый из этих субъектов должен руководствоваться этим императивом. И он должен приступать к Коррекции независимо от того, есть у него информация о других или нет. Необязательно, чтобы в таком проекте участвовали все. В книге я предположил, что достаточно одного процента цивилизаций. Предполагается, что интеллектуальное могущество этих Космических субъектов таково, что они могут рассчитать необходимую долю участия. И каждый из них бросает жребий - с бесконечной честностью! - с вероятностью того, что в 99% случаев он не будет принимать участия в проекте Большой Коррекции и в 1% - что будет. Участие в эксперименте может даже оказаться несовместимым с его существованием. И если ему выпал этот процент, он должен непременно участвовать - с бесконечной честностью.

Таким образом, если в мир внедрен категорический императив, по всей Вселенной идет процесс Великой Коррекции. Моральный принцип превращается в физический закон.

Задача состоит в том, чтобы глобально изменить распределение материала во Вселенной. Каждый из космических субъектов совершает только локальное движение, и весь секрет заключается в том, чтобы Коррекция шла по всему пространству. Кантовский принцип кажется здесь удивительно подходящим. И если он был использован, то это означает, что он был заложен вместе с физическим законом в основание мира.

- Для субъекта необходимо материальное содержание. Он не является лишь духовной эманацией. Одних каких-то - моральных или физических - законов недостаточно.

- Может быть. Мы пока не можем это сформулировать в виде одного закона.

- Я думаю, что мы возникли после того, как та Коррекция произошла много миллиардов лет назад. Она произошла в момент, когда начали формироваться галактики. В этом смысле мы относимся к совершенно другому поколению. Мы пожинаем плоды мира, созданного тем героическим поколением, если идти в рамках этой сказки. Это была гигантская революция. Словом, я героизировал космические цивилизации.

Существуют квазары - такие гигантские и невероятно яркие объекты. Что они собой представляют? Почему их не было раньше? Были предположения, что они - проявления деятельности космических цивилизаций. Собственно, я и придумал им занятие. Они решают космологическую задачу. Вот поэтика моей книги. Это - сказка, это - не на сто процентов научная работа, я об этом так и пишу.

- Но все эти конструкции должны быть вписаны в некоторую картину мира, иначе все теряет смысл.

Эта книга написана не для монопрофессионала. Я вообще думаю, что следующий век породит новый тип исследователя. Появятся люди, которые занимаются наукой, а не какой-то отдельной ее частью, причем не методологией науки, а просто наукой. Современные межпрофессиональные барьеры в науке душат и научное творчество, и саму науку. Люди становятся убогими. Углубленно изучаются весьма несущественные с практической и теоретической точки зрения объекты. Сейчас нет "просто ученых".

Я думаю, что создание Интернета породит новых профессионалов науки, которые будут заниматься всем...

- Да. Они будут формулировать задания на исследования, не оглядываясь на официальные рамки той или иной науки. Они сами будут генерировать область своих исследований.

Мне хотелось написать книгу для них - здесь есть математика, астрономия, космология, психология, физика, мистика, музыка. Это полипрофессиональная работа. При этом я добросовестно изучал все те куски наук, которые использовал.

Я написал книгу для тех, кто хотел бы преодолевать возникшие в науке барьеры. Чарльз Сноу давно написал о двух культурах - гуманитарной и естественно-научной. По существу, представители этих культур говорят на разных языках, пользуются разными понятиями и между ними существует колоссальный разрыв. К сожалению, за сорок с лишним лет этот разрыв увеличился.

Уже сегодняшний мальчик, свободно блуждающий по Интернету, - потенциальный ученый без границ. Я думаю, что дети будут учиться гораздо быстрее и, главное, будут освоены методы овладения существом знаний. По сути, Интернет - кусок мозга. При некотором навыке вы можете прямо подключаться к знаниям - без библиотек и лекций. Близость разных областей знаний в Интернете непременно скажется. Разумеется, будут существовать и узкие специалисты, но они, скорей всего, будут напоминать технических исполнителей.